Введение
Интересно было также изучить новую работу С. Л. Тихвинского «Реформы и революции в Китае», опубликованную в журнале «Новая и новейшая история» за 1999 г.[5] Здесь, как и в остальных работах ученого, он исходит из позиции, что действия иностранных держав в Китае следует рассматривать как враждебные против суверенной страны. Но такой подход вызывает неприятие у некоторых современных исследователей. В частности, Р. Ратипов предлагает иную перспективу рассмотрения проблемы. Его подход основан на идее о том, что истоки дезорганизации в Китае как до их насильственного "открытия" во внешний мир так и после – лежали не во внешнем давлении или "безжалостной эксплуатации" со стороны индустриальных стран, но скорее в растущей внутренней нестабильности и их отсталости от внешнего мира, который фундаментально менялся в 19 столетии в направлении уничтожения замкнутости и создания всемирного рынка. Действия Запада лишь ускорили коллапс дряхлеющих средневековых систем; проникновение (это точнее, чем только «вторжение») европейских стран давало шанс на мирную эволюцию и интеграцию в новую международную систему.[6]
Нам показалось интересным привлечь новые исследования по этой проблеме, в частности, статью Я. М. Бергера «Модернизация и традиция в современном Китае».[7] Хотя он рассматривает проблему модернизации в современном Китае, он делает это через призму истории через призму истории, и в начале статьи достаточно глубоко анализирует высказывания китайских авторов XIX столетия о сущности реформ и их необходимости или, наоборот, ненужности в китайском обществе.
Раздел «Западная синология о модернизации и специфике Китая» представляет собой историографический обзор по вопросу модернизации Китая, и Я. М. Бергер отмечает, что долгое время основные школы западной синологии, исследовавшие процесс модернизации Китая, были убеждены в том, что главным или даже единственным двигателем этого преобразования служит Запад, его культура, институты, технологии. В этом сходились по крайней мере три основных направления в изучении новой и новейшей истории Китая: школа Фэйрбэнка, «школа империализма» и школа Левенсона.[8] Так ли это было на самом деле? Или все-таки реформаторские тенденции выросли на почве китайской традиции? Это один из тех вопросов, раскрыть который предпринята попытка в данной работе.
Торговля и ростовщичество в средневековой Руси
В допетровской Руси наиболее значимый в предпринимательстве является купеческий и ростовщический капитал.
И в Киевской Руси, и в так называемый период, в эпоху образования Московского государства XIV – XV вв. в условиях господства натурального хозяйства крупное торговое предпринимательство ориентировалось главным образом на внешний рын ...
Возникновение смуты XVI-XVII веков
Наряду со всеми завоеваниями и реформами царя Ивана IV Грозного, в наследство России достался экономический кризис, получивший название «Поруха 70- 80-х годов XVI века». Причиной его стали серьёзные расходы на неудачную Ливонскую войну, опричнина, от деятельности которой пострадала весомая часть государства, и поселившийся в людях страх ...
Хрущевские начинания в экономике.
В 1955 году население СССР достигло предвоенного уровня. В 1959 году численность городского населения сравнялась с численностью сельского, а в 1960 году превысило его. Во второй половине 50-х годов СССР выполнил задачи индустриализации, позади остались острые социальные противоречия. Однако сельское хозяйство давало только 16% национал ...
Разделы